«Для того, чтобы оппозиция имела моральное право называться оппозицией, она должна иметь какое-то преимущество перед властью. По крайней мере, нравственное. А иначе все сводится к тому, кого допустят к кормушке»

Александр Ельяшкевич

Временем рождения, или «перерождения», современной украинской оппозиции справедливо считать последние президентские выборы. Выиграл в них только один, а проигравших было много. Из рядов недовольных и вышел современный облик несогласных с линией власти.

История отечественного «оппозиционного болота»

Говорить, что нынешняя ситуация в отечественной истории уникальна – значило бы покривить душой. Начать повествование стоило бы с политической судьбы Украинской Центральной Рады, которая, в общем-то, почила в истории именно из-за массового хождения в оппозицию и обратно. Уже в момент ее создания, по Киеву прогуливалось более 50 тыс. бывших офицеров Русской императорской армии, находившихся в «конструктивной оппозиции». Войну украинцев с большевиками они не воспринимали, а потому помогать не спешили. Большевики «оценили» эту позицию и, заняв Киев числом бойцов всего в 12 тысяч душ, вырезали несколько тысяч офицеров.

Далее пошла череда бесконечных смен правительств: шесть раз в период 1918-1920 годов. При этом менялись не только люди, но и политические взгляды. Времени на реализацию задуманного каждый раз не хватало. Дошло до тотального народного недоверия к власти, возобладали повстанческие и анархистские настроения. В «конструктивную оппозицию» с оружием в руках перешли Петлюра, батько Махно, атаманы Ангел, Григорьев, Зеленый. Иногда они дрались с властью, зачастую – между собой. В итоге, пришли «красные» и рассадили оппозиционеров в качестве эмигрантов в Европе.

Теперь перейдем к периоду современной украинской независимости.

С момента «свалившегося на голову» суверенитета украинский парламент затеял странную игру: «вот тут мы власть – а тут оппозиция». Победивший на первых независимых выборах Леонид Кравчук, ощущая силу национал-демократов, пробовал заручиться их поддержкой. Однако те не стали поддерживать «бывшую партийную номенклатуру» и объявили себя «конструктивной оппозицией», претендующей на роль «идейного вдохновителя» строительства молодого независимого государства. Не более того. В свою очередь, Леонид Кравчук не отважился на роспуск парламента и сохранил таким образом коммунистическое большинство. Которое тоже с опаской взирало на все происходящее, а потому было больше занято «отстаиванием прав трудящихся», чем конструктивной поддержкой власти.

На длительный период воцарилась точка зрения, что власть – это президент, а парламент – всеобщая «конструктивная оппозиция», так и не выдвинувшая из своих рядов достойного лидера. В итоге, после президентских выборов 1999 года хаотичная, аморфная и странная лево-правая оппозиция, объединенная исключительно нелюбовью к личности президента Кучмы, вышла на акцию «Украина без Кучмы!» с лозунгами минимального политического содержания и обилием эмоций. Власть объявили фашистской, террористической, диктаторской и т.д. При этом выдвинуть единую собственную альтернативу так и не смогли. Виктор Ющенко во главе блока национально-демократических сил продолжил линию «конструктивной оппозиции» и отмежевался от лагеря «левых» (Компартия, Соцпартия) и «радикалов» (Юлия Тимошенко). Зато власть была вынуждена спешно формировать явный провластный блок, и результат действий оказался совсем не тем, который предполагался в начале: стремились объединить украинские силы, а вызвали в ответ объединение антиукраинских сил, прежде всего в Верховной Раде. Стремились убрать Кучму, а добились отставки Ющенко. Желали ускорить движение к Европе, а ускорили движение к Москве.

Положительно, что этот момент можно хотя бы считать окончанием периода «всеобщей оппозиционности» в украинской политической традиции. С этого времени страна начала хотя бы формально отмечать: кто во власти, а кто в оппозиции. Но все это было ясно в период «стабильности», а перед судьбоносными событиями все снова перемешивалось. Перед президентскими выборами 2004 года из «провластного большинства» неожиданно уходят Народно-демократическая партия и депутатская группа «Центр», которые «зависают» между властью и оппозицией со своей «особой точкой зрения», из которой не могут выбраться до сих пор.

Юридически разделение на «большинство» и «оппозицию» закрепляет политическая реформа 2004 года. С этого момента свои политические взгляды принято оформлять подписями в парламентском коалиционном соглашении. Которые, тем не менее, так же легко отзываются, как и даются.

Судьбоносные президентские выборы 2004 года, «помаранчевая революция». Страна, казалось бы, разделилась на два непримиримых идеологических лагеря, из которых при власти может остаться только один. Посмотрим на проигравшую сторону: «То, что в Украине нет понятия "организованной оппозиции", не является чем-то уникальным. Оппозиция не должна иметь единого мнения. Не все политики одинаково смотрят на мир, в этом основная интрига и привлекательность нашей профессии. Реальное оппозиционное объединение должно строиться на основе общего альтернативного взгляда «за интересы Украины», а не «против общего врага». Кому бы вы думали принадлежат эти слова? Да это же Виктор Медведчук формулирует принципы оппозиционного взаимодействия СДПУ(о) с Партией регионов. В результате столь длинных пространных рассуждений единый оппозиционный фронт так и не создается, а СДПУ(о) с возгласом «Не так!» политически погибает на парламентских выборах 2006 года. Делегируя своих самых ярких представителей в список Партии регионов. Вместо «политической мудрости» протекает «естественный политический отбор» оппозиционеров. Где-то рядом гибнут конструктивное «Вече» Инны Богословской и радикальная «Народная оппозиция» Натальи Витренко. Желающие выжить, как водится, оказываются в «единственной последовательной оппозиции» - Партии регионов.

Но вот он, период сатисфакции – президентские выборы 2010 года. Побеждает Виктор Янукович, оппозиция и власть начинают меняться местами. Первая реакция старой власти – «мы парламентское большинство, Янукович нам - не указ». Следует отставка правительства Юлии Тимошенко неизвестно откуда взявшимся большинством голосов. «Без нас им не прожить, мы демократическое большинство». Следует формирование новой парламентской коалиции с индивидуальным участием депутатов «демократических фракций» НУНС и БЮТ. «Ну мы им покажем!» Начинается планомерное наращивание коалиционной мощи до конституционного большинства за счет индивидуального перехода депутатов.

Самое интересное, что сегодняшнее положение оппозиции не было бы так плачевно, не будь в ее рядах «оскорбленных радикалов». В период президентской кампании достаточно самостоятельные взгляды высказывали Сергей Тигипко, Арсений Яценюк, Анатолий Гриценко. Все они в определенной мере были готовы к осознанной коллективной деятельности. Сергей Тигипко, соблюдая учтивость, удерживал на дистанции оба враждующих лагеря – и Януковича, и Тимошенко. Дескать, «не трогайте меня, и я не поддержу вашего противника». Это могло бы продолжаться и дальше, но не выдержала душа Тимошенко. И вот уже Сергей Тигипко выступает «конструктивной оппозицией» в составе новой власти. Арсений Яценюк настойчиво играет роль «молодого политика с прогрессивными взглядами». Ну не могут многоопытные «деды» пройти мимо него спокойно. В ответ он вынужден сохранить независимость для будущих побед. Анатолий Гриценко: ну не может выдержать душа настоящего полковника назойливый каблук барышни – Юлии Тимошенко, бесконечно заявляющей о своем политическом лидерстве. В итоге, все – хороши, но собрать воедино - некого. Оппозиция преподнесла самый большой подарок для «любимой» власти – балаган мнений. Нечто шумное и многоликое, но не опасное и не серьезное по своей сути.

Философия оппозиции

По старой украинской традиции, отечественные оппозиционеры считают себя «революционерами» и ведут свою родословную, самое меньшее, от «майдана». Встречаются еще советские «диссиденты и правозащитники». Также множество «ровесников независимости».

Идеологических расхождений в программах многих наших политических проектов практически нет, поэтому оппозиционеры склонны критиковать не программы правящих партий, а личности их лидеров, причем чаще всего — исходя из личного к ним отношения.

По не менее древней украинской традиции, люди, не облеченные в данный момент властью, всегда вызывают у народа больше доверия и надежд, чем власть предержащие. Отсюда постоянная очередь из желающих записаться, если не во власть – то в оппозицию.

За период показательной «политической праведности» (начиная с 2005 года) на словах все в достаточной мере уяснили, что основная функция оппозиции — заставлять власть действовать в интересах государства и народа. Определены и способы для этого: предложение альтернативной программы развития, изобличение действующей власти в ее действиях, доведение до общественного мнения негативных фактов.

В период обилия денег в государственном бюджете наблюдался даже настоящий расцвет законодательства об оппозиционной деятельности. Предусматривалось право оппозиции на создание теневого Кабинета министров и участие его руководителя в работе правительства (на совещательном уровне, без права вето); квота оппозиции на руководство тремя парламентскими комитетами (свободы слова, бюджетным и правоохранительной деятельности, регламента) и на должности заместителей глав остальных комитетов; оппозиция должна была быть представлена в составе совета НБУ, Конституционном суде, Высшем совете юстиции, Нацсовете по телевидению и радиовещанию и в составе парламентских делегаций. Предлагалось закрепление за оппозицией постов председателя Счетной палаты, руководителей и членов Госкомиссии по вопросам ценных бумаг и фондового рынка, Госкомитета финансового мониторинга, Госкомиссии по вопросам регулирования рынков финансовых услуг и председателя Антимонопольного комитета. Рассматривался даже вопрос о создании самостоятельного печатного органа оппозиции (за бюджетные средства), объемом и тиражом не меньше, чем у официального издания ВР «Голоса Украины». Но деньги закончились, а традиции остались. Сравним все выше сказанное с убеждениями «показательных оппозиционеров».

«Если ты оппозиционер по духу - тебе закон не нужен. Тебе нужно сознание того, что ты защищаешь правое дело» - Нестор Шуфрич. «Если оппозиции нужны комфортные условия, чтобы решить какие-то свои личностно-амбициозные вопросы, то это уже не оппозиция. Оппозиция не должна просить, оппозиция должна требовать». Соответственно, «идеологические заявления кулаком» отпечатались на многих политических противниках Нестора Ивановича.

«То, что вы называете у меня радикальностью — это умение смотреть на вещи реально» - Юлия Тимошенко. Блокирование парламентской электрощитовой, баррикады на улицах, захват органов власти.

«Власть нужно дрессировать как собаку Павлова» - предвыборный политический лозунг Юрия Луценко в качестве лидера «Народной самообороны». В итоге, сообщество «полевых командиров майдана» собирается до сих пор, в отличие от самих участников «майдана».

«В настоящее время к системной оппозиции у нас можно отнести коммунистов и социалистов. Все остальные колеблются «вместе с линией партии» - откровение Владимира Литвина о реальном состоянии дел.

Перечислим методы оппозиционной борьбы, которые реально используются в настоящее время: политическая агитация и пропаганда, политическая реклама, слухи, неформальные коммуникации, интернет-технологии, рейтинг-технологии, теледебаты, компромат, блокирование, саботаж. Что бы вы на свое усмотрение поставили на первое место? Коренной политологический постулат: оппозиционная сила всегда имеет существенное преимущество - она не несет прямой ответственности за свои заявления, а потому может инициировать какие угодно идеи, убедительные для своего электората. И только запоздалые воззвания к истине звучат от людей, вытолкнутых с политической арены своими более инициативными товарищами.

«Для того, чтобы оппозиция имела моральное право называться оппозицией, она должна иметь какое-то преимущество перед властью. По крайней мере, нравственное. А иначе все сводится к тому, кого допустят к кормушке» - Александр Ельяшкевич (активист «Громады» Павла Лазаренко и активный участник «кассетного» скандала).

«По моему глубокому убеждению, оппозиционность должна быть только на идеологической основе, тогда схема «власть — оппозиция» играет на укрепление государственности, стабильности и демократии. У нас же за последние годы усилиями самой власти создана «неидеологическая оппозиция» - Евгений Кушнарев (один из руководителей президентской администрации Леонида Кучмы, впоследствии – активный идеолог федерализма).

«Оппозиция к власти может быть только по отдельным вопросам. При этом не может идти речь о непризнании новой власти вообще» - Владимир Зубанов (активный строитель «третьей силы» периода «помаранчевой революции» 2004 года, так и остался вместе со своей идеей «Партии государственного нейтралитета»).

Интересно на этом фоне обсудить эволюцию взглядов «самого свежего» «полуопального сторонника власти» так из нее полностью и не вылетевшего, в течение некоторого времени – вице-премьера по гуманитарным вопросам Владимира Семиноженко: «У нас политика так и формируется: одних называют предателями, других - изменниками, третьих - псевдооппозицией, а реальной оппозиции так и нет. Наша оппозиция борется за свою власть как подсистему общей власти. Ей нужны полномочия быть председателями как можно большего числа комитетов в парламенте, иметь права в действующем Кабмине, лоббировать бизнес-интересы своей команды и многое другое. В этом заключается уродливость украинской политики и несоответствие понятия оппозиции общепринятым политическим критериям». Как теперь различать у нас власть, как оппозицию? Просто единство интересов какое-то…

Сергей Бочкарев