Куда слить остатки украинских ядерных амбиций?
Окончание
Предыдущие статьи: «Куда засунуть Украине свои ядерные амбиции?»
«Кому достанутся ядерные амбиции Украины?»
Основной вопрос перспективного развития для Украины – как относиться к отработанному ядерному топливу: как к сложным и опасным отходам или как к возможному неисчерпаемому вторичному источнику энергии?
На данный момент в мире параллельно развиваются три возможных варианта обращения с отработанным ядерным топливом: 1) переработка с целью извлечения полезных компонентов и снижения активности захораниваемых радиоактивных отходов, 2) прямое захоронение без переработки; 3) длительное хранение, при котором выбор способа обращения с отходами откладывается на более поздний срок. Отсутствие явного предпочтения одному из вариантов поясняется тем, что на данный момент помимо извлечения оружейного плутония практически не существует возможностей повторного использования остальных изотопов. Соответственно, направление на регенерацию отработанного топлива является пожеланием всех развитых стран, но на текущем уровне технологии из отработанного топлива лишь извлекается оружейный плутоний, а затем оно снова обогащается, чтобы в повторном цикле выжечь неотработанный U-235.
Прямое захоронение отработанного ядерного топлива без дополнительной переработки могут позволить себе страны с собственным ядерно-топливным циклом, неограниченными ресурсами и большой неосвоенной территорией (США, Канада). Их примеру следуют страны, не имеющие собственных возможностей для переработки, но не желающие передавать свое топливо для переработки на сторону, а потому предпочитающие сразу его захоронить (Финляндия, Швеция). «Ядерные» страны (Великобритания, Франция, Россия), а также «экономная» Япония осуществляют вторичную переработку топлива с последующим окончательным захоронением остеклованных высокоактивных отходов. Хоронить ядерные отходы все склонны на большой глубине в прочных геологических образованиях (гранит, глинозем, пласты соли).
Остальные «пороговые» государства, потратившиеся на международном рынке на закупку топливных элементов для своих АЭС, стараются «на всякий случай» сохранить их подольше в надежде, что наука вот-вот придумает технологию, как использовать остальные радиоактивные элементы, обладающие не меньшим потенциалом. Подобная процедура обращения с отработанным ядерным топливом получила название тактики «отложенного принятия решения».
Практическая реализация «отложенного решения» состоит в «промежуточном хранении» использованных топливных элементов: сначала в «мокрых» хранилищах вблизи атомных электростанций (на период остывания в течение трех лет), затем - «сухих» хранилищах (где герметично упаковывается в стальные или бетонные контейнеры и может храниться в течение десятков лет). По мере того, как технологии переработки становятся более доступными, возрастает шанс повторно использовать этот энергетический ресурс. В Украине первое экспериментальное хранилище «сухого» типа было построено на площадке Запорожской АЭС, более объемное Централизованное хранилище ядерного топлива (ХОЯТ-2) планировалось построить в Чернобыльской зоне. Объем хранилища должен обеспечить размещение и хранение всего отработанного топлива АЭС Украины, которое образуется за период их промышленной эксплуатации. Провозглашалось, что это «позволит не платить России за прием топлива на переработку и может стать существенным реальным шагом к созданию в Украине собственного ядерного цикла». В законе «Об обращении с радиоактивными отходами» было даже специально заявлено, что «отработанное ядерное топливо не относится к радиоактивным отходам», так как оно может быть переработано в топливо для АЭС и в связи с этим «рассматривается как ценное энергетическое сырье». При этом умалчивалось, что для стран с незначительным объемом оборота ядерного топлива (10-15 реакторов) экономически нецелесообразно строить собственный ядерно-топливный цикл.
На данный момент отработанное ядерное топливо оставшихся реакторов ВВЭР-440 Украина отправляет на переработку в Российскую Федерацию, на что ежегодно расходует от 70 до 120 млн. долл. Оценивается, что рентабельность подобного производственного процесса переработки с извлечением полезных элементов составляет для России около 50 процентов. При этом Российская Федерация постоянно напоминает, что согласно международного права конечные ядерные отходы все страны обязаны сберегать на свое территории, и она вот-вот (с 2010 года) начнет возвращать Украине ее радиоактивную долю.
Сегодня в связи с «возвращением блудной Украины в семью братских славянских народов» на нее снова «снизошло счастье»: Россия обещает, что при технологическом участии Украины в общем ядерно-топливном цикле с Россией и Казахстаном ей не придется решать проблему хранилищ ядерных отходов, и даже конечные продукты переработки не будут ей возвращены. Благо, неосвоенных территорий России и Казахстана хватит для общей «ядерной свалки». Остается вновь вернуться к вопросу: что же такое отработанные топливные сборки – тяжелая обуза или неограниченный источник вторичной энергии? Радоваться или сожалеть о подобном «счастье»? Или быть может снова попытаться вернуться к замкнутому ядерно-топливному циклу?
В настоящее время Украина в международной ядерной иерархии остается пороговым государством. Ее научный и технологический потенциал вполне достаточен для разработки ядерного оружия. Хотя исторически сохранившаяся у нас атомная энергетика стала побочным продуктом военных программ, она же является мощной сырьевой и технологической базой для возврата к ядерному оружию. Не зря столь последовательны и обоснованны нападки на атомную программу Ирана.
Самым простым для Украины мог бы стать так называемый «плутониевый путь» разработки ядерного оружия. Создание небольшого реактора-производителя оружейного плутония Ри-239 и радиохимического завода обошлось бы всего в несколько десятков миллионов долларов. Для наработки того же оружейного плутония еще недавно с успехом использовались сами блоки атомных электростанций. Не зря Международная организация по атомной энергии (МАГАТЭ) усиленно следит за возвратом использованных топливных элементов на вторичную переработку исключительно в страны «ядерного клуба».
Более того, в стране сохранены два предприятия по добыче и переработке урана, завод по производству тяжелой воды, технологии создания электронных компонентов и даже специальная измерительная техника определения изотопного состава ядерных материалов. До последнего времени сохранялась даже лаборатория по исследованию высокообогащенного урана. Возврат к ядерному оружию оценивался как 4-5 лет при ежегодных объемах капиталовложений до 400—500 млн.долл. Необходимо было реализовать недостающие технологические процессы: получение трития, технологические линии по разделению изотопов плутония, реактор-производитель оружейного плутония, радиохимический завод по обогащению плутония и металлургический завод по производству оружейного плутония.
Однако проблема не в том, что Украина не может самостоятельно реализовать ядерно-топливный цикл. Проблема в том, что она не в состоянии его содержать. В Советском Союзе подобные «амбиции» регулярно «подкармливались» из других отраслей народного хозяйства по «идеологическим мотивам». В масштабах Украины не осталось ни идеологических мотивов, ни свободных денег, ни производственного масштаба. Остались лишь воспоминания «какими мы когда-то были».
Сергей Бочкарев
Предыдущие статьи: «Куда засунуть Украине свои ядерные амбиции?»
«Кому достанутся ядерные амбиции Украины?»
Куда пристроить отработанное ядерное топливо?
Основной вопрос перспективного развития для Украины – как относиться к отработанному ядерному топливу: как к сложным и опасным отходам или как к возможному неисчерпаемому вторичному источнику энергии?
На данный момент в мире параллельно развиваются три возможных варианта обращения с отработанным ядерным топливом: 1) переработка с целью извлечения полезных компонентов и снижения активности захораниваемых радиоактивных отходов, 2) прямое захоронение без переработки; 3) длительное хранение, при котором выбор способа обращения с отходами откладывается на более поздний срок. Отсутствие явного предпочтения одному из вариантов поясняется тем, что на данный момент помимо извлечения оружейного плутония практически не существует возможностей повторного использования остальных изотопов. Соответственно, направление на регенерацию отработанного топлива является пожеланием всех развитых стран, но на текущем уровне технологии из отработанного топлива лишь извлекается оружейный плутоний, а затем оно снова обогащается, чтобы в повторном цикле выжечь неотработанный U-235.
Прямое захоронение отработанного ядерного топлива без дополнительной переработки могут позволить себе страны с собственным ядерно-топливным циклом, неограниченными ресурсами и большой неосвоенной территорией (США, Канада). Их примеру следуют страны, не имеющие собственных возможностей для переработки, но не желающие передавать свое топливо для переработки на сторону, а потому предпочитающие сразу его захоронить (Финляндия, Швеция). «Ядерные» страны (Великобритания, Франция, Россия), а также «экономная» Япония осуществляют вторичную переработку топлива с последующим окончательным захоронением остеклованных высокоактивных отходов. Хоронить ядерные отходы все склонны на большой глубине в прочных геологических образованиях (гранит, глинозем, пласты соли).
Остальные «пороговые» государства, потратившиеся на международном рынке на закупку топливных элементов для своих АЭС, стараются «на всякий случай» сохранить их подольше в надежде, что наука вот-вот придумает технологию, как использовать остальные радиоактивные элементы, обладающие не меньшим потенциалом. Подобная процедура обращения с отработанным ядерным топливом получила название тактики «отложенного принятия решения».
Практическая реализация «отложенного решения» состоит в «промежуточном хранении» использованных топливных элементов: сначала в «мокрых» хранилищах вблизи атомных электростанций (на период остывания в течение трех лет), затем - «сухих» хранилищах (где герметично упаковывается в стальные или бетонные контейнеры и может храниться в течение десятков лет). По мере того, как технологии переработки становятся более доступными, возрастает шанс повторно использовать этот энергетический ресурс. В Украине первое экспериментальное хранилище «сухого» типа было построено на площадке Запорожской АЭС, более объемное Централизованное хранилище ядерного топлива (ХОЯТ-2) планировалось построить в Чернобыльской зоне. Объем хранилища должен обеспечить размещение и хранение всего отработанного топлива АЭС Украины, которое образуется за период их промышленной эксплуатации. Провозглашалось, что это «позволит не платить России за прием топлива на переработку и может стать существенным реальным шагом к созданию в Украине собственного ядерного цикла». В законе «Об обращении с радиоактивными отходами» было даже специально заявлено, что «отработанное ядерное топливо не относится к радиоактивным отходам», так как оно может быть переработано в топливо для АЭС и в связи с этим «рассматривается как ценное энергетическое сырье». При этом умалчивалось, что для стран с незначительным объемом оборота ядерного топлива (10-15 реакторов) экономически нецелесообразно строить собственный ядерно-топливный цикл.
На данный момент отработанное ядерное топливо оставшихся реакторов ВВЭР-440 Украина отправляет на переработку в Российскую Федерацию, на что ежегодно расходует от 70 до 120 млн. долл. Оценивается, что рентабельность подобного производственного процесса переработки с извлечением полезных элементов составляет для России около 50 процентов. При этом Российская Федерация постоянно напоминает, что согласно международного права конечные ядерные отходы все страны обязаны сберегать на свое территории, и она вот-вот (с 2010 года) начнет возвращать Украине ее радиоактивную долю.
Сегодня в связи с «возвращением блудной Украины в семью братских славянских народов» на нее снова «снизошло счастье»: Россия обещает, что при технологическом участии Украины в общем ядерно-топливном цикле с Россией и Казахстаном ей не придется решать проблему хранилищ ядерных отходов, и даже конечные продукты переработки не будут ей возвращены. Благо, неосвоенных территорий России и Казахстана хватит для общей «ядерной свалки». Остается вновь вернуться к вопросу: что же такое отработанные топливные сборки – тяжелая обуза или неограниченный источник вторичной энергии? Радоваться или сожалеть о подобном «счастье»? Или быть может снова попытаться вернуться к замкнутому ядерно-топливному циклу?
Можно ли вернуться в «ядерный клуб»?
В настоящее время Украина в международной ядерной иерархии остается пороговым государством. Ее научный и технологический потенциал вполне достаточен для разработки ядерного оружия. Хотя исторически сохранившаяся у нас атомная энергетика стала побочным продуктом военных программ, она же является мощной сырьевой и технологической базой для возврата к ядерному оружию. Не зря столь последовательны и обоснованны нападки на атомную программу Ирана.
Самым простым для Украины мог бы стать так называемый «плутониевый путь» разработки ядерного оружия. Создание небольшого реактора-производителя оружейного плутония Ри-239 и радиохимического завода обошлось бы всего в несколько десятков миллионов долларов. Для наработки того же оружейного плутония еще недавно с успехом использовались сами блоки атомных электростанций. Не зря Международная организация по атомной энергии (МАГАТЭ) усиленно следит за возвратом использованных топливных элементов на вторичную переработку исключительно в страны «ядерного клуба».
Более того, в стране сохранены два предприятия по добыче и переработке урана, завод по производству тяжелой воды, технологии создания электронных компонентов и даже специальная измерительная техника определения изотопного состава ядерных материалов. До последнего времени сохранялась даже лаборатория по исследованию высокообогащенного урана. Возврат к ядерному оружию оценивался как 4-5 лет при ежегодных объемах капиталовложений до 400—500 млн.долл. Необходимо было реализовать недостающие технологические процессы: получение трития, технологические линии по разделению изотопов плутония, реактор-производитель оружейного плутония, радиохимический завод по обогащению плутония и металлургический завод по производству оружейного плутония.
Однако проблема не в том, что Украина не может самостоятельно реализовать ядерно-топливный цикл. Проблема в том, что она не в состоянии его содержать. В Советском Союзе подобные «амбиции» регулярно «подкармливались» из других отраслей народного хозяйства по «идеологическим мотивам». В масштабах Украины не осталось ни идеологических мотивов, ни свободных денег, ни производственного масштаба. Остались лишь воспоминания «какими мы когда-то были».
Сергей Бочкарев
Вернуться назад