Заметки Антигероя

К предыдущей главе: Две свадьбы

Прибывшие (а их было не менее дюжины) с разбегу влились в коллектив и праздник, на радость соседям, продолжился до утреней зари.
Кадры этого диафильма толчками прокручивались в его гудящем «чайнике».

Как же освоить культуру питья? А вон и кореш с пачкой БТ.

–Давай закурим, товарищ, по одной?

Во время никотиновой подзарядки к ним подошел пышноусый тип в заячьей ушанке, белой рубашке при галстуке и попросил разрешения покурить рядом.

– Вам дать закурить?
– Нет, если можно, просто постоять!

Из под толстооправных очков, причисляющих владельца к категории технической интеллигенции, на них пялились с надеждой, очень грустные очи. Выпустив дымное колечко, он задумчиво произнес:

– Как вы думаете, мне жениться или нет?

Ничего себе заявочка, для не отошедших от вчерашней свадебной встряски.

– Этот философский вопрос дружище, разрулит только орлянка – в небо полетел пятак. Из грязного снежного замеса отчетливо засверкал герб союза нерушимых, значит ложилась семейная фишка.
– Вы серьезно думаете, что стоит?
– Судьба, браток, судьба…

Оказалось, что у Юрика, макетчика какого-то НИИ, действительно, на десять утра назначена роспись, но в последний момент его посетили сомнения и он помчался к универсаму – месту оттяжки в радости и горе, за добрым советом. Ситуация, своей нелепостью, была похожа на правду. До рокового часа оставалось минут сорок, они прониклись и кореш предложил свой «жигуль» в качестве свадебной кареты.

Ведомые окрыленным женихом, они очутились в доме неподалеку, в квартире, пропахшей тяжелой праздничной готовкой. Их представили, как случайно встреченных друзей из далекого детства. Зареванная невеста (тоже в диоптриях) и свидетели, уже не чаявшие когда-либо увидеть жениха, возликовали и споро помчались к машине.

Истязаемого похмельной дрожью, оставили с приятно округлой особой, сноровисто копошащейся у кухонной домны. Сестра невесты и женщина понятливая, она обладала навыками реанимационной сестры милосердия.

Ох, как не хотелось пить! Но сердобольная Татьяна, осторожно, как лекарство, буквально влила в него граненую, деревенскую рюмаху «мун шайна» [59], настоянного на зверобое и лимоннике.

– Бррр!

Уже после «второй», начали оживать рефлексы и конечности, возвращаться юморок и игривость. Появились квашеные перчики, мраморный студень и ряд вопросов к «лучшему другу детства»:

– Я очень беспокоюсь за сестру, она ведь женщина утонченная, учительница начальных классов, перечитала всю Жорж Санд, а Юра… Он ведь простоват, временами грубоват, да и выпивает…

– Эх Таня, Танечка, – прошла «третья», живительной влаги – Когда Юра познает радость отцовства (что он тогда знал об этом сладком бремени?), вмиг станет совершенно другим человеком, непьющим, заботливым и политически грамотным.

– Вы правда, так думаете? А вот мой подлец, через месяц после рождения дочки, пошел за куревом и сгинул.
– Что, без вести пропал?
– Если бы! Живет с Леркой – парикмахершей, в соседнем дворе!
– Судьба, Татьяна, фатум, наливай…

Еще через полчаса задушевных исповедей под холодец и возлияния, он начал испытывать то самое, подлое, а может как раз наоборот, жизнеутверждающее, шевелящееся шевеление в штанах. Наверняка, кроме зверобоя, в самогоне присутствовала тонизирующая приворотная пакость.

Напор, гневный отпор, а затем слюнявая раскрытость. Короче он взял её прямо у плиты, под аккомпанемент шипения котлет и булькающих кастрюль. Хотя, кто кого взял, большой вопрос.

Вся эта позорная возня закончилась незадолго до прибытия свадебного кортежа, алкающего выстоянного и выстраданного застолья. Похоже, они с корешем (мавры сделали свои дела) становились лишними на этом празднике жизни и их начали тактично выпроваживать. Особо старалась предательница Татьяна.

– Ах так! Ну Юрка, узнай всю правду! Если бы ты знал за кого тебя держат и какую полову гонят! В глазах этой семейки, ты лишь дебил – примитив и будущий тягловой, семейный мерин!

Со вздыбившимися усами жених помчался на разбор полетов. Раздался звон битой посуды, удары и далеко не утонченное – Ох, лышенько! Водевиль стремительно переходил в трагедию – бытовуху, но столь занимательного финала друзья дожидаться не стали.

Всем молодым, горько!

Читать дальше: Замена

Примечания:

59. Moon shine – поэтическое название самогона в англоязычных странах.