А.С.Д. в Google News - натисніть Підписатися

Исход Украины: Часть 2. Бесы

Предыдущая часть: Исход Украины: Часть 1

Ибо многие придут под именем
Моим и будут говорить: «я Христос» и,
многих прельстят.
Евангелие от Матфея, 24, 5


Ледниковый период рано или поздно заканчивается и наступает оттепель. В советских учебниках по истории Российской империи этот период называли «капиталистическим». После многовекового рабства, общество, наконец, получило относительную свободу. Вроде бы, несомненное благо. Но беда заключалась не только в том, что вчерашние рабы, получив свободу, стали метать бомбы в освободителей. Проблема российского общества была глубже: во второй половине XIX века общество, по известным причинам, все еще оставалось полуязыческим-полухристанским. В таком «недохристианском» обществе всегда присутствуют радикальные элементы, для которых не существует моральных ограничений. Получив свободу, они поднимают голову, и оказывается, что их идеи находят в обществе понимание и даже сочувствие.

Мы вам свободу, а вы нас бомбами забрасывать? Так, наверно, рассуждал Александр III после того как взошел на престол после смерти своего отца, императора Александра II, погибшего от бомбы, брошенной народовольцами. После чего «гайки» опять прикрутили. Но за воспитание детей ответственность несут родители, поэтому им не стоит обижаться на своих детей, если они, повзрослев, совершают дурные поступки.
Власть попала в капкан, который сама в течение нескольких столетий старательно устанавливала. Для династии Романовых начался обратный отсчет времени.

Во второй половине XIX века в России зарождался не только капитализм, но и революционное движение. «Младореволюционеры» начали, как водится, с террора, полагая, что действуя именно таким образом, т.е. не считаясь ни с какими жертвами, надобно загонять человечество в счастье. Но одно зло невозможно победить другим злом, поэтому место одной несправедливости,— несправедливости «бытия» заняла другая несправедливость,— несправедливость самосуда.

Проявление подобной иррациональной агрессии было описано Достоевским в романе «Бесы», а само явление получило название «бесовщина». «Бесы» называют романом-предсказанием и романом-предупреждением. Уже после революции философ Николай Бердяев написал статью «Духи русской революции»:

«Достоевский открыл одержимость, бесноватость в русских революционерах. Он почуял, что в революционной стихии активен не сам человек, что им владеют не человеческие духи. Когда в дни осуществляющейся революции перечитываешь «Бесы», то охватывает жуткое чувство. Почти невероятно, как можно было все так предвидеть и предсказать».

Сознание общества формируется в течение длительного периода времени, поэтому его изменение происходит очень медленно, а в Российской империи этот процесс был законсервирован и находился под контролем вертикали власти, которая осуществляла его через Святейший Синод и «смотрящего» от императора, - Обер-прокурора. Самодержавную власть все устраивало, она не собиралась ничего менять, поэтому предсказание-предупреждение Достоевского, как и многих других, услышано не было и осталось «гласом вопиющего в пустыне».

Услышано не было не только властью, но и революционерами, которые Достоевского не читали. Они читали Маркса, но в итоге прав оказался Достоевский, а не Маркс.

Ленин «приклеил» марксистскую теорию классовой борьбы к российскому обществу, которое, конечно, было разделенным, но не на классы эксплуататоров и эксплуатируемых, как полагал Ленин, а по линии власть-остальное общество. Но корни такого разделения, как мы определили, еще в Московском царстве и после отмены крепостного права оно, изменившись по форме, никуда не исчезло. Власть по-прежнему полагала, что находится над народом. «Хозяин земли Русской» - написал Николай II в графе «род занятий» во время Всероссийской переписи населения.

Все это не означало, что самодержавную власть не нужно было менять, в том числе, при необходимости, революционным путем. Но с этой задачей успешно справилась Февральская 1917 года революция, без всякого участия большевиков. Значит, в стране были здоровые силы, предлагавшие европейский демократический путь развития России.

Романовы дорого заплатили за игры с Богом и строительство, говоря современным языком, «евросоюза» для себя. Если бы Российская империя была бы действительно гармоничным государством, то никаких бы народовольцев, вторых первомартовцев, большевиков и прочих революционно-террористических группировок не было бы в помине, а если бы они и возникали, то не найдя поддержки в обществе, быстро сходили бы на нет. Именно так и происходило в странах классической западной демократии,— США, Великобритании, Франции.

Но если Романовы играли с Богом, то высший генералитет регулярной Российской армии решил поиграть с дьяволом. Заключив тайное соглашение с Лениным, они открыли большевикам дорогу к власти за две недели до выборов в Учредительное собрание. Преступный заговор был направлен не столько против Временного правительства, сколько против народа, который в очередной раз отстранили от власти. Крайне левые и крайне правые руководствовались собственными интересами, и демократический выбор страны был для них неприемлем. (А.Ф. Керенский «Русская революция 1917»).

За преступлением последовало наказание. Проиграв Гражданскую войну большевикам, участники Белого движения (естественно, те из них кто выжил) лишились всего и были вынуждены эмигрировать из страны.

Исторический период Московское царство – Российская империя до переворота 1917 года можно назвать условно-христианским. После октябрьского переворота, к власти в стране пришли «научные атеисты», которые постановили, что поскольку на захваченной ими территории, Бога нет, то нет необходимости и в посреднике, т.е. в Православной церкви. После чего, как уже отмечалось выше, и последовали репрессии против Церкви и духовенства.

Новая власть предложила народу вместо Бога человеческого, бога языческого, которого назвала «коммунизмом» и повелела в него верить. А для несогласных под рукой у большевиков всегда находился, хорошо известный со времен Малюты Скуратова, набор средств, начиная от психушек, и заканчивая ЧК, НКВД и Гулагом.

Советская эпоха, которая продолжалась с 1917 года по 1991 год – это полностью языческий период, никаким квази-, условно-, псевдохристианским его назвать нельзя. Безжизненные символы прошедшей эпохи по сей день «украшают» города и веси ранее единой страны, правда, в Украине после Евромайдана с этим явлением начали бороться.

Бесов-большевиков от бесов-террористов, о которых писал Достоевский, отличало только то, что первые развязали террор против собственного народа на «научной» основе, вооружившись самым «прогрессивным» в мире учением, так сказать в соответствии с теорией «научного терроризма».
В 30-е годы, в самый разгар сталинских репрессий, Михаил Булгаков пишет свой роман-предупреждение «Мастер и Маргарита».

«- Если я не ослышался, вы изволили говорить, что Иисуса не было на свете? – спросил иностранец, обращая к Берлиозу свой левый зеленый глаз.
- Нет, вы не ослышались, - учтиво ответил Берлиоз, - именно это я и говорил».

Расшифровка первой главы романа, которая называется «Никогда не разговаривайте с неизвестным», дает следующее: автор посылает читателю и всем нам предупреждение: если люди по каким-либо причинам отказываются от Бога, то образовавшийся вакуум будет заполняться чем-то противоположным Богу. В романе эта противоположность: «часть силы той, что без числа творит добро, всему желая зла» (эпиграф к роману, цитата из «Фауста» Гете), посещает Москву в образе Воланда. Мощный посыл Булгакова потомкам: люди, не дайте себя обмануть,— под маской добрых дел может скрываться мировое зло.

В принятой нами модели это означает, что языческий мир не только сжимается, уступая место монотеистическому, он может также расширяться и происходит это в том случае, когда место Бога человеческого занимает бог языческий («коммунизм», «золотой телец», «русский мир», «исламское государство»). Тогда происходит подмена понятий, и человек из цели всего сущего становится только средством необходимым для достижения поставленной цели.

Выжившие после сталинских тюрем и лагерей большевики, никак не могли понять, за что с ними обошлись так несправедливо. Когда расстреливали царскую семью вместе с домочадцами, физически уничтожали людей, которых большевики по своему усмотрению объявили классом «эксплуататоров», морили крестьян голодом, вынудили цвет нации покинуть страну, это было правильно и в соответствии с теорией классовой борьбы. А их, преданных делу партии, за что? Разве они классовые враги? Но ведь большевики официально отказались от Бога, а отказ от Бога, согласно Булгакову, означает, что место Бога занимает языческая религия, в данном случае «вера в победу коммунизма». Но язычество предполагает человеческие жертвоприношения, а Верховный жрец, по своему усмотрению, только назначает очередного жертвенного агнца. Поэтому сталинские репрессии – это человеческие жертвоприношения на алтарь языческого бога «коммунизма». Как раз они и доказывают существование Бога. «Если нет Бога – тогда все дозволено». Достоевского надо было читать, а не Маркса!

В советское время статью Владимира Ленина «Три источника и три составных части марксизма» не изучали разве что в детском саду. Статья написана в ответ на обвинения оппонентов, представляющих марксизм в виде «секты», стоящей «...в стороне от столбовой дороги развития мировой цивилизации». Напомню, что автор называл такие источники марксизма:

• немецкую классическую философию;
• английскую (буржуазную) политическую экономию;
• французский утопический социализм.

Но тогда выходит, что за Гулаг обвинения необходимо предъявлять не Сталину, а Гегелю и Фейербаху, а за газовые камеры не Гитлеру, а Ницше.
Не могу поручиться за ныне покойного Гегеля, но Карл Маркс, наверно, не один раз перевернулся бы в гробу, если бы узнал что воспетое им коммунистическое общество «свободного труда свободно собравшихся людей», строят заключенные Гулага, а know how большевиков - расстрел не выполняющих нормы зэков, применяют в качестве «эффективного» способа повышения производительности труда оставшихся в живых.

На самом деле, у большевизма, сталинизма, фашизма, нацизма один источник и одна составная часть, - по сей день неизжитое в людях язычество.
Большевики были не первые, кто поставил под сомнение истинность учения о Боге.

Рубеж между эпохой Просвещения и Новым временем – Великая Французская революция 1789 года. Революция была направлена не только против монархии и аристократии, но и против духовенства и христианства в целом. Для якобинцев идеологическим «источником» в их борьбе против Католической церкви послужили работы английского философа XVII столетия Джона Локка «Опыт человеческого разума» и «Разумность христианства». Революционеры предложили обществу вместо христианства религию Разума. Но разум человека подразумевает рациональное мышление, что в свою очередь формируется через монотеистическое сознание человека, т.е. все равно через Бога, а не вместо Бога. Вот что по этому поводу написал Пол Джонсон в книге «Популярная история христианства»: «…впервые христианские учреждения подверглись лобовой атаке. Католицизм проверили на прочность, и как выяснилось, он оказался довольно-таки уязвимым. Но и разум, который готов был занять место религии, тоже прошел проверку, показавшую его неадекватным и даже смехотворным». Провозгласив привлекательный для общества лозунг «Свобода. Равенство. Братство», революционеры-якобинцы на практике руководствовались другим: «Свободы без террора не бывает».

Через сто лет, в 1903 году меньшевики после развода с большевиками обвинили их в якобинстве. Ленин с гордостью принимал такие обвинения: «Они обвиняют нас в якобинстве… и прочих страшных вещах. Идиоты, жирондисты, они не могут даже понять, что такими обвинениями делают нам комплименты».

Величайшим завоеванием Великой Французской революции считается принятие «Декларации прав человека и гражданина». Естественными правами человека провозглашались свобода личности, свобода слова, свобода вероисповедания. Революция положила начало процессу трансформации христианских обществ в современные светские демократические государства.

Более чем двухсотлетний опыт применения условно западной модели показал, что она эффективна не всегда и не везде. Права человека, разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, свобода слова, свобода экономической деятельности и т.д. в модели западной общественно-экономической формации являются надстройкой, а базисом является идеология. Поэтому необходимо базовое условие, без которого все «конституируемые» демократии являются такими только на бумаге. Это начальное условие было сформулировано во второй половине XIX века Федором Михайловичем Достоевским: «Свободы без Бога не бывает».

На практике это означает, что свободные демократичные общества успешны, если большинство общества, а самое главное политическая элита придерживаются библейско-христианских моральных принципов.

После Французской революции испытание свободой выдержали только те общества, в которых христианство укоренилось настолько глубоко, что у них выработался иммунитет против язычества. В качестве примера можно привести такие государства как Франция, Англия и США.

В России и Германии, в силу исторических причин, базовое условие, необходимое для демократических преобразований выполнено не было. Вследствие чего, они, получив свободу, скатились обратно в язычество, которое в России приняло форму большевизма, а в Германии нацизма.

Как бы кто ни относился к Церкви, этот институт в течение столетий служил своеобразной защитой, предохраняющей общество от сползания обратно в варварство. Политики, объявив человека свободным, в том числе и в выборе религии (свобода вероисповедания) или отказа от религии (атеизм), фактически эту защиту отключили, предложив в качестве альтернативы модель правового государства. Но, поскольку религия является идеологией и поэтому относится к базису общества, а правовая система к надстройке, то замена вышла не равноценной.

Напрашивается аналогия с аварией в Чернобыле, когда персонал станции вывел ядерный реактор на критический режим, предварительно отключив защиту. Если общество монотеистично (нормальный режим), то защита в виде обязательного христианства желательна, но не обязательна. В противном случае (критический режим), для исключения возврата к язычеству, такая защита в том или ином виде является обязательной.

В процессе перехода от модели «обязательное христианство» к модели «правовое государство» образовался идеологический вакуум, который начал заполняться сперва «учениями» философов-материалистов, а уже после подключились практики, — революционеры и политики.

Послереволюционный (имеется в виду после французской революции) исторический период, который называется Новым и Новейшим временем, полностью подтверждает ограниченность применения модели «правового государства». Стаи «полулюдей» (Осип Мандельштам), объединившись в политические партии РСДРП(б) в России и НСДАП в Германии, после прихода к власти, первым делом как раз и произвели полный демонтаж «правового государства», в первом случае разогнав Учредительное собрание, а во втором объявив чрезвычайное положение в стране после того как сами и организовали поджог здания рейхстага.

Отсюда вытекает, что язычники, не придерживающиеся Законов Божьих, став властью, перестают соблюдать и законы человеческие. Для них нормативные правовые акты,— конституции, законы, кодексы, договора и соглашения, в том числе и международные, являются простой бумажкой. У этого правила, по моему наблюдению, есть только два исключения:

а) соблюдение законов выгодно правящему режиму;
б) находиться в правовом поле режим принуждает цивилизация более высокого уровня;

Нетрудно сделать вывод о том, что данная модель хорошо объясняет политику современной России, направленную на репрессии внутри страны и агрессию по отношению к окружающему миру. Такая политика является только внешним проявлением глубоко укоренившегося язычества, как в обществе в целом, так и у политической элиты в частности, которая живет в своем параллельном мире.

Читать далее: Часть 3. Время «Золотого тельца»

0 коментарів

Ваше имя: *
Ваш e-mail: *

Подписаться на комментарии